Когда в 1618 году католики с протестантами не поделили веру, что вылилось в Тридцатилетнюю войну, в общих чертах все понимали, как следует воевать. Главная ударная сила любой армии – это пехота, вооруженная пиками. Эти ребята наступают на врага, а если тот напускает на них конницу, те же самые пикинеры создают ей массу огорчений, вставая в глухую оборону.
Внутри строя солдат с пиками следуют мушкетеры. Собственно, их главная задача – усиливать натиск. И как только наступление возобновляется, мушкетеры выбегают вперед и отправляют в противника массу свинца. Как только противник контратакует, мушкетеры снова прячутся за пикинерами, неплохо защищенными кирасой и тяжелым шлемом. Эта конструкция довольно медлительная, но работала до поры неплохо. Правда, мушкетеры потребляли тонны фитиля и приходилось в момент сражения держать в строе капрала, который таскал кучу зажженных веревок и по требованию выдавал бойцам. Но с этим мирились по причине дешевизны оружия – мушкет выходил дешевле комплекта, необходимого пикинеру. И тем паче – конному.
Выдавливать одну терцию с поля боя в принципе можно поручить другой терции. Но эти медлительные образования в принципе не могли производить быстрые маневры. Поэтому стали приспосабливать конницу. Правда, кидаться на пики всадникам не особо хотелось, поэтому строй терции старались предварительно расстроить – изобразить ложное отступление или заставить ее маршировать по пересеченной местности вполне годилось. Что не всегда удавалось. Поэтому кровавые штурмы терций всадниками продолжались – в противном случае конница все равно проигрывала, поскольку ту потихоньку выбивали мушкетеры. Так что выходило, что конному оставалось только нападать, наплевав на потери.
Тогда изобрели караколирование – тактику рейтар, позаимствованную у пехоты. Первые ряды палили из пистолетов, потом отъезжали для перезарядки в тыл построения, и их место на острие атаки занимали новые бойцы. Так любили воевать немцы. Другие предпочитали вооружать конных карабинами. И тогда первая шеренга давала залп, а потом делала разворот через левый фланг и через промежутки в построении уходили назад для перезарядки. Такой способ неплохо работал, но требовал отменной тренировки, поскольку любое нарушение интервала или сбой в ритме грозили проседанием стрелковой мощи подразделения.
Все расстроил шведский король, который пустился проводить армейские реформы по очень простой причине – бедности. Он модернизировал практику нидерландцев, заменив пикинеров на мушкетеров. И в итоге мушкетеры стали и ударной силой, и оборонительной. Так родилась линейная тактика. Правда, по первости линейные построения еще отличались массированностью, поскольку глубоко эшелонировались по фронту.
Шведам еще не повезло и с кавалерией. Их лошадки не отличались статью и силой, а потому не годились для организации таранных ударов. Ну и при встрече с тяжелой кавалерией шведские конники так же заведомо были обречены на поражение – матчасть подводила. Поэтому шведский король реформировал и кавалерию. Всадники строились в три ряда. Первые две шеренги имели по паре пистолетов, последняя – карабин и пистолеты. Или ту же пистолетную пару. Ну и палаши у всех участников. Кавалерия сближалась с противником на минимальную дистанцию. Затем первая шеренга разряжала свои пистолеты во врага. Вторая шеренга выпускала по одному заряду, оставляя один пистолет на случай рукопашной или контратаки. Из этих соображений вторая шеренга и вовсе не стреляла, сберегая оба пистолета на всякий случай. Ну а врага добивали палашами. И это вроде как считается основным нововведением шведов в науку военных побед.
На деле даже при такой тактике кавалеристы на чахлых северных лошаденках, годных больше для драгун, чем для кирасир и рейтар, все же пасовали при встрече с тяжеловооруженными кирасирами. Хотя, в принципе, использовали тактику последних. Поэтому Густав Адольф все же старался ограждать своих всадников от атаки тяжелых кирасиров – в рукопашной чахлым шведам такую бронированную махину не получалось сносить. Собственно, и сам король погиб в бою, порубанный именно тяжеловооруженными всадниками. Поэтому, во избежание таких ситуаций или минимизации их, всадников по фронту разбавляли мушкетерами. То есть применяли комбинированное построение и смешанную тактику. И такой фронтовой композит давал плоды – прежде чем ударить по имперской кавалерии слабыми шведскими эскадронами, ее изрядно прореживали мушкетными залпами. Потом еще стреляли всадники, после чего уже получалось потягаться и с тяжелыми кирасирами. То есть главным условием победы шведов была все-таки тактика, а не превосходство вооружения. И большинство участников конфликта довольно скоро поняли преимущество такого пути.
Любопытно, что в Тридцатилетней войне не уцелели ни терции, ни рейтары. Пехота перешла на линейную тактику, а рейтар и тяжеловооруженных жандармов вытеснили драгуны и кирасиры. Мир менялся, пусть и наиболее жестоким образом.
× Поддержите подпиской наш телеграм-канал: @battlez
